Хлебобулочные изделия - это изделия из хлеба и булок. Старый, но актуальный текст.
Show more
Энгри бердс. Начало.
22 марта на мирный город вероломно напали жаворонки. Утро, вжж-вжж в л/с, пришлите рецепт. Я нашла и продублировала на странице текст от 22 марта какого-то года. Потом села на свои руки и сказала:
- Женщина, тебе оно надо? Вот и иди, работай.
У меня поле непахано, мне вообще не до птиц. И да, мучное вредно! Но бедные деточки не у мачехи растут, как же они без жаворонков? Опять же, светлые воспоминания детства, наши традиции и прочее.
Мучительная борьба.
Победили птицы.
К возвращению из школы младших сыновей поднялось тесто. Я насыпала изюм и показала все способы заворачивания. Классическая "дуля" вызвала бурю эмоций. Незаметно меня оттеснили от стола, и я выдохнула. Зачем детям мать, когда у них через час будет тазик жаворонков? Еще и утром позавтракают.
Утром птиц не было. Ночной дожор провел зачистку территории кухни.
После школы дети потребовали тесто. Просто тесто, просто замесить, дальше можешь идти и заниматься своими делами, сказали они.
26 марта. Тесто, изюм. Суровые одноглазые жаворонки остывают под полотенцем.
Показала, как делать кресты. Они сказали "ага-ага" и скрутили очередную дулю. Ду ю спёк?
Этот мир обречен.
А впереди куличи и яйца
На фото: все, что я успела сфотографировать
#ИринаКим
Show more
Энгри бердс. Начало.
22 марта на мирный город вероломно напали жаворонки. Утро, вжж-вжж в л/с, пришлите рецепт. Я нашла и продублировала на странице текст от 22 марта какого-то года. Потом села на свои руки и сказала:
- Женщина, тебе оно надо? Вот и иди, работай.
У меня поле непахано, мне вообще не до птиц. И да, мучное вредно! Но бедные деточки не у мачехи растут, как же они без жаворонков? Опять же, светлые воспоминания детства, наши традиции и прочее.
Мучительная борьба.
Победили птицы.
К возвращению из школы младших сыновей поднялось тесто. Я насыпала изюм и показала все способы заворачивания. Классическая "дуля" вызвала бурю эмоций. Незаметно меня оттеснили от стола, и я выдохнула. Зачем детям мать, когда у них через час будет тазик жаворонков? Еще и утром позавтракают.
Утром птиц не было. Ночной дожор провел зачистку территории кухни.
После школы дети потребовали тесто. Просто тесто, просто замесить, дальше можешь идти и заниматься своими делами, сказали они.
26 марта. Тесто, изюм. Суровые одноглазые жаворонки остывают под полотенцем.
Показала, как делать кресты. Они сказали "ага-ага" и скрутили очередную дулю. Ду ю спёк?
Этот мир обречен.
А впереди куличи и яйца
На фото: все, что я успела сфотографировать
#ИринаКим
8 views
А Богу - от мира - солома в пещере, и ветер холодный обшарил все щели, все темные норы, все складки плаща, и мыши углами шныряли, пища.
Декабрь, что поделать, такая погода. Show more
Иосиф костер раздувал возле входа, в сто тысячный раз сто ответов ища и грея пеленки под тканью плаща, когда из-за тучи разодранной в клочья звезда показалась, огромная очень.
Пульсируя ртутно, как будто живая, лучами к земле небеса пришивая, как тысяча молний, как третье светило, живая звезда на усопших светила.
На спящие души, на мертвые стены, на мир этот, пьяный, веселый и тленный, на жаждущих зрелищ и денег и пищи, царей и холопов, богатых и нищих.
И тот, чья душа не захлопнула двери, увидел звезду и звезде той поверил, и встал, и, поправив рюкзак за плечами, дела отложил и пошел за лучами.
Ирина Ким
Иллюстрация В. Любаров
Декабрь, что поделать, такая погода. Show more
Иосиф костер раздувал возле входа, в сто тысячный раз сто ответов ища и грея пеленки под тканью плаща, когда из-за тучи разодранной в клочья звезда показалась, огромная очень.
Пульсируя ртутно, как будто живая, лучами к земле небеса пришивая, как тысяча молний, как третье светило, живая звезда на усопших светила.
На спящие души, на мертвые стены, на мир этот, пьяный, веселый и тленный, на жаждущих зрелищ и денег и пищи, царей и холопов, богатых и нищих.
И тот, чья душа не захлопнула двери, увидел звезду и звезде той поверил, и встал, и, поправив рюкзак за плечами, дела отложил и пошел за лучами.
Ирина Ким
Иллюстрация В. Любаров
24 views
Попалась сегодня в ленте ВК история. Решила взять в копилку и поделиться с вами.
Show more
Кто изучал мою трилогию вебинаров «Сочинение по картине», знает, что я очень люблю узнавать подробности о картине, связанные с ее написанием и людьми с картины (а иногда и тем, как сложилась их судьба). Все это необязательно для написания сочинения, вполне достаточно самой репродукции перед глазами. Но по себе, своим детям и ученикам я заметила, что энтузиазм к этой работе возрастает кратно, если рассказать историю. Истории - вообще мощнейший инструмент обучения, воспитания, наставления (в т.ч. в вере).
И мои дети и ученики хорошо вдохновлялись, никто из них не имел ниже оценки 5 по этим работам (ученики у меня были очники, а дети какое-то время сдавали ПА в обычной госшколе, и сочинения там требовались).
Нужно ли учить детей этому виду работы (многие еще в школе его терпеть не могли) на СО, если это не нужно для аттестаций? Не знаю. Но я научила всех пятерых, и Наталья моя на курсах русского языка и развития письменной речи всегда включала этот вид сочинений. Для нас это как-то само собой разумеющееся обучение.
Во 2-3 частях трилогии по написанию сочинений по картине я поделилась своими назодками по тем пяти полотнам, которые отобрала для вебинара.
А вот тут добавляю то, что нашла сегодня в сети про картину Т.Н. Яблонской «Утро», если соберетесь с детьми писать это сочинение, можно использовать в подготовительной работе:
«Мальчик увидел девочку на картине "Утро", вырос и женился на ней...
Многие помнят эту картинку из учебника: тоненькая девочка в залитой светом комнате делает зарядку, весь день у неё впереди, вся жизнь… Школьники писали по этой картине сочинения, придумывали для девочки имя, родителей, занятия… Некоторые думали: интересно, как всё сложится у неё, когда она станет взрослой? А сложилось все самым лучшим образом!
Эту девочку звали Лена. В 1954 году, когда её мама, художница Татьяна Яблонская, писала эту картину, Лене было 13 лет.
На картине "Утро" изображена их комната в коммуналке – на картине она кажется вполне респектабельной, но на самом деле семья жила так бедно, что Лена и её сестра даже не приглашали одноклассников в гости – стеснялись.
Успех у картины был фантастический, репродукции «Утра» висели в каждой второй квартире. Но денег художнице это не принесло. Своих дочерей она воспитывала одна, с мужем, тоже художником, они развелись.
А Лена никому не говорила, что художница Яблонская её мама, она носила фамилию отца, Отрощенко. Хвастаться ей казалось нескромным, она вообще считала себя серенькой мышкой и старалась держаться в тени.
А в это время на другом конце континента, в Алма-Ате 14-летний Арсен Бейсембинов повесил «Утро» над своей кроватью. Он смотрел на картину и всё время думал об этой девочке – где она живёт такая, не похожая на других девчонок? И вообще, существует она, или художница её выдумала? Эта юношеская влюбленность продолжалась несколько лет.
Арсен и сам любил рисовать, он мечтал стать художником – может, поэтому ему так нравилось смотреть на девочку с картины. Он окончил школу, поехал в Москву, поступил в Строгановку — Московское высшее художественно-промышленное училище. И вот тут было удивительное совпадение: Лена тоже окончила школу и тоже приехала из своего города и поступила в Строгановку.
Арсен поступил в училище легко – он окончил школу с золотой медалью. Лена еле-еле прошла по конкурсу. Арсен был лучшим студентом на курсе. Лена этим похвастаться не могла. Тем не менее, они как-то сразу подружились, и скоро стали неразлучными. Дружба переросла в студенческий роман.
Аресен не узнал в Лене девочку с картины, но сразу почувствовал в ней что-то родное. Его тянуло к ней, была какая-то радость, как от встречи с кем-то, кого очень любишь, кого давно не видел и по кому очень скучал.
А Лена не могла поверить, что такой парень её любит, она привыкла считать себя посредственностью, а Арсен был красавцем, умницей, талантом. Лена часто думала: что он в ней вообще нашёл? И ей было страшно, что это скоро кончится.
Они долго встречались, а потом Арсен повез Лену в Алма-Ату. В его комнате над кроватью так и висела репродукция «Утра».
И только тут потрясенная Лена призналась:
- Ты знаешь… Это я.
Арсен почувствал, как внутри у него все запело от радости. Он тоже признался: эта картина - его вдохновение. Как родник с живой водой – кончились силы, зачерпнул воды, и можно жить дальше. Он смотрел на эту картину и чувствовал, как возвращаются силы.
После этого сомнений у Лены больше не оставалось. Они с Арсеном поженились, уехали в Казахстан. Жили, радовались, любили друг друга. Иллюстрировали детские книжкии, рисовали мультфильмы, воспитывали сына. Прожили всю жизнь душа в душу, сорок лет как один счастливый день».
Елена Васильева
Лучший комментарий к этому тексту, который я увидела, был: «Мама нарисовала дочери счастье»…
Show more
Кто изучал мою трилогию вебинаров «Сочинение по картине», знает, что я очень люблю узнавать подробности о картине, связанные с ее написанием и людьми с картины (а иногда и тем, как сложилась их судьба). Все это необязательно для написания сочинения, вполне достаточно самой репродукции перед глазами. Но по себе, своим детям и ученикам я заметила, что энтузиазм к этой работе возрастает кратно, если рассказать историю. Истории - вообще мощнейший инструмент обучения, воспитания, наставления (в т.ч. в вере).
И мои дети и ученики хорошо вдохновлялись, никто из них не имел ниже оценки 5 по этим работам (ученики у меня были очники, а дети какое-то время сдавали ПА в обычной госшколе, и сочинения там требовались).
Нужно ли учить детей этому виду работы (многие еще в школе его терпеть не могли) на СО, если это не нужно для аттестаций? Не знаю. Но я научила всех пятерых, и Наталья моя на курсах русского языка и развития письменной речи всегда включала этот вид сочинений. Для нас это как-то само собой разумеющееся обучение.
Во 2-3 частях трилогии по написанию сочинений по картине я поделилась своими назодками по тем пяти полотнам, которые отобрала для вебинара.
А вот тут добавляю то, что нашла сегодня в сети про картину Т.Н. Яблонской «Утро», если соберетесь с детьми писать это сочинение, можно использовать в подготовительной работе:
«Мальчик увидел девочку на картине "Утро", вырос и женился на ней...
Многие помнят эту картинку из учебника: тоненькая девочка в залитой светом комнате делает зарядку, весь день у неё впереди, вся жизнь… Школьники писали по этой картине сочинения, придумывали для девочки имя, родителей, занятия… Некоторые думали: интересно, как всё сложится у неё, когда она станет взрослой? А сложилось все самым лучшим образом!
Эту девочку звали Лена. В 1954 году, когда её мама, художница Татьяна Яблонская, писала эту картину, Лене было 13 лет.
На картине "Утро" изображена их комната в коммуналке – на картине она кажется вполне респектабельной, но на самом деле семья жила так бедно, что Лена и её сестра даже не приглашали одноклассников в гости – стеснялись.
Успех у картины был фантастический, репродукции «Утра» висели в каждой второй квартире. Но денег художнице это не принесло. Своих дочерей она воспитывала одна, с мужем, тоже художником, они развелись.
А Лена никому не говорила, что художница Яблонская её мама, она носила фамилию отца, Отрощенко. Хвастаться ей казалось нескромным, она вообще считала себя серенькой мышкой и старалась держаться в тени.
А в это время на другом конце континента, в Алма-Ате 14-летний Арсен Бейсембинов повесил «Утро» над своей кроватью. Он смотрел на картину и всё время думал об этой девочке – где она живёт такая, не похожая на других девчонок? И вообще, существует она, или художница её выдумала? Эта юношеская влюбленность продолжалась несколько лет.
Арсен и сам любил рисовать, он мечтал стать художником – может, поэтому ему так нравилось смотреть на девочку с картины. Он окончил школу, поехал в Москву, поступил в Строгановку — Московское высшее художественно-промышленное училище. И вот тут было удивительное совпадение: Лена тоже окончила школу и тоже приехала из своего города и поступила в Строгановку.
Арсен поступил в училище легко – он окончил школу с золотой медалью. Лена еле-еле прошла по конкурсу. Арсен был лучшим студентом на курсе. Лена этим похвастаться не могла. Тем не менее, они как-то сразу подружились, и скоро стали неразлучными. Дружба переросла в студенческий роман.
Аресен не узнал в Лене девочку с картины, но сразу почувствовал в ней что-то родное. Его тянуло к ней, была какая-то радость, как от встречи с кем-то, кого очень любишь, кого давно не видел и по кому очень скучал.
А Лена не могла поверить, что такой парень её любит, она привыкла считать себя посредственностью, а Арсен был красавцем, умницей, талантом. Лена часто думала: что он в ней вообще нашёл? И ей было страшно, что это скоро кончится.
Они долго встречались, а потом Арсен повез Лену в Алма-Ату. В его комнате над кроватью так и висела репродукция «Утра».
И только тут потрясенная Лена призналась:
- Ты знаешь… Это я.
Арсен почувствал, как внутри у него все запело от радости. Он тоже признался: эта картина - его вдохновение. Как родник с живой водой – кончились силы, зачерпнул воды, и можно жить дальше. Он смотрел на эту картину и чувствовал, как возвращаются силы.
После этого сомнений у Лены больше не оставалось. Они с Арсеном поженились, уехали в Казахстан. Жили, радовались, любили друг друга. Иллюстрировали детские книжкии, рисовали мультфильмы, воспитывали сына. Прожили всю жизнь душа в душу, сорок лет как один счастливый день».
Елена Васильева
Лучший комментарий к этому тексту, который я увидела, был: «Мама нарисовала дочери счастье»…
В третий раз читаю и неудержимо гогочу
Что такое пасхальные традиции?
Это кулич, яйца и текст в ленте, тот самый, матушки Ким, про генеральский кулич
Show more
ГЕНЕРАЛ ВОЛОДЯ, РЫЛЬЦА В ШАФРАНЕ
Я же еще не всем рассказала, как я пекла генеральский кулич! В группе много новеньких
Идея была не моя, как вы понимаете - мать десяти детей на такие извращения не способна! От силы куличи по рецепту "самый простой куличик, пошаговый видеоурок для ясельной группы". К тому же в те поры я писала именную икону одному генералу по имени Владимир. Все домашние трепетно хранили благое молчание, проходя мимо мастерской - младшие дети были уверены, что пишу я самому Путину, не меньше.
Итак, действие первое. Прямо накануне Пасхи приезжает мой муж и сообщает, что мне надо испечь кулич в подарок, для Владимира. У меня же, как вы понимаете, в голове ясно значится, что Владимиров существует только два - святой князь Владимир и собственно генерал, которому я пишу икону.
- Из чего же я тебе испеку, у меня и муки-то нету! - робко начинаю я.
- Пиши список. - перебивает меня муж.
Вижу, что настроен он решительно, фольклор бессилен, придется печь. Окей, Гугл, самый вкусный кулич. И откуда-то столько мегабайтов налетело, стопяцот рецептов сразу! Выбрал муж самый красивый, ткнул в картинку:
- Во! Пеки этот!
Под фотографией рецепт, начинается словами: "любимый кулич моей мамочки". Я копирую и отправляю мужу на телефон:
200г сливок 10% жирности, 40-50 г свежих дрожжей (сухих не менее 15г, но лучше все-таки брать свежие) 2/3 стакана сахара, ванильный сахар, столовая ложка мёда, 3 яйца, 200г топленого сливочного масла, 550г муки, стакан изюма и 100г фундука. Или миндаля. Только не грецких. Шафран. Кардамон. И цукаты.
И был вечер, и было утро... действие второе. Все по списку на столе, вокруг дети, бьют друг друга по рукам и приговаривают:
- Не жрать! Это генералу!
Я читаю рецепт:
- Очистить 100 грамм миндаля.
- Зачем? - спрашивают дети.
- Не знаю. Так надо.
Мы дружно ковыряем миндаль. Миндаль сопротивляется. Миша зашел водички попить, спас всех.
- Надо ошпарить! - сказал он и ушел.
Ошпарили. Не чистится. Ножом скребем. Опять Миша:
- Надо было оставить на сорок минут в кипятке!
Я ему сказала:
- Знаешь что... где ты был все эти годы, такой умный?
Ошпарили повторно. Пока миндаль шпарился, решили, чтоб два раза не ходить, посмотреть, что там еще шпарить надо. Изюм рекомендовалось просто промыть и обсушить на полотенце. Ошпарили на всякий случай, не замачивая. Дальше было жестко.
- "Один мускатный орех трут на мелкой терке, толкут для большего измельчения. Если ореха нет в целом виде, можно использовать 1 ч.л. молотого мускатного ореха... Берут 10 коробочек кардамона и раскрывают их, вынимая зернышки. Выкладывают зерна на доску и раскатывают скалкой. Если есть ступка, можно истолочь зерна в ней...
Рыльца шафрана разотрем в ступке и зальем водкой. Дадим настояться 2-3часа." - читала я притихшим детям, нервно колупая миндальный орешек.
- Мам, у нас все молотое! - в гробовой тишине кухни шепнула Настя.
Что делать с молотым сказано не было. Синтезировав полученную информацию, ошпарили все водкой, разложив по отдельным розеткам.
Тем временем миндаль наш дошпарился - оказалось, его и шкрябать не надо.
- У каждого орешка отрывают острый кончик, надавливают на орех с тупого края так, чтобы он вылетел из кожуры. Так, нажал на шкурку - и зернышко вылетает! - сказал Миша, до пояса бывший в тот момент в холодильнике.
- Тебя точно подменили в роддоме! - констатирую я.
Ладно, миндаль изрубили в капусту, изюм обсушили, смешали с миндалем... залили коньяком. Маменька автора рецепта была таки женщина утонченная и не лаптем щи хлебала!
В этот момент в кухне снова материализуется Миша, за ним другие старшие мальчики. Предлагают помощь - перемешивать изюм и орехи. Показывают паспорта. Вытолкала взашей.
Далее по рецепту шли сливки 10% жирности, стакан. "Нагреть, как детей купать." Ни в жизни детей в сливках не купала, так выросли! Нагрели. Высыпали столовую ложку сахара, соль и пакетик дрожжей с пометкой "для сдобы" - это уже не по списку, муж от себя выпендрился. Когда дрожжи стали подавать признаки жизни, добавили примерно грамм 200 муки, как следует размешали, накрыли полотенцем и поставили в теплое место на час-полтора.
Вот тут была ошибка номер два. Опару я недооценила явно. Это ж не тесто, так, опара... ничего подобного! Она прет как вопросы из трехлетки! Перевалили в кастрюлю. Прет! Пришлось брать кастрюлю побольше. В раковине миска, кастрюлька, ковшик, в котором грелись сливки и ковшик, в котором шпарился миндаль. Чувствуется, начало хорошее.
Дальше пойдет веселее, не спать!
Тот, кто дочитает до конца - лайк, чтоб я знала.
Все хотят помогать, а именно два яйца разделять на белки и желтки, поэтому яиц уходит гораздо больше. С третьей попытки белки убираем в холодильник, а желтки перетираем с сахаром, где-то 2/3стакана. Это делает Настя. Желтки должны побелеть. Настя красная, из-под венчика идет дым, она спрашивает, почему нельзя блендер?
- Потому что генеральский! - отвечают ей все хором.
Малыши едят яичницу из желткобелковой тренировочной массы, я распускаю до жидкого состояния пачку сливочного масла. До жидкого состояния, Карл, не до кипения! Стой и помешивай, и пусть весь мир подождет. Вилку подождет, тряпку, печеньку, помыть ручки, включить свет в туалете, и все, для чего существует вообще женщина-мать! Потому что генеральский!
Между тем опара кокетливо свешивает тентаклии. Окей, аккуратно вмешиваем в нее по очереди: одно целое яйцо, столовую ложку мёда, потом смесь желтков и сахара, потом - жидкое топленое масло. ПОТОМУ ЧТО ГЕНЕРАЛЬСКИЙ!
Дети уже съели яичницу, теперь суют пальцы во все по очереди и сравнивают на вкус. Мама! Роди меня обратно!
Вымешиваем и добавляем еще муку, 250 грамм. Написано: "Месить руками до гладкости." Не понимаю. Нужен переводчик. Переводчика нет. Месить хотят все. Шесть рук в кастрюле с тестом. Генерал спит спокойно, он не знает, что это диверсия. "Тесто должно получится мягким, гладким, но не крутым, можно по ситуации добавить немного муки, но без фанатизма". Мне опять нужен переводчик! Я уже вообще ничего не понимаю! Настя отодвигает меня вместе с детьми.
- Месить надо долго, чем дольше - тем лучше. Руки смазывать маслом, чтоб муки не пересыпать. - переводит она.
Вымешенное тесто ставит в теплое место, нас выгоняет из кухни. Из кухни уходить никто не хочет, все ждут генеральский кулич! У меня дергается веко. Я наливаю себе кофе, вспоминаю, что в коньяке изюм с орехами, хочу слить излишки себе в чашку для восстановления нервной системы. И что вы думаете? Излишков нет! Изюм выпил все! И шафран с кардамоном выпили все! Нервничают, наверное. Потому что генеральский.
- Тесто подошло! - кричит Настя. - Его стало в два раза больше!
И начинается действие третье. Священнодействие.
Теперь, согласно инструкции, надо вмешать в тесто все эти пьяные ингредиенты, а также разноцветные цукаты. Дети обступили меня, пытаются выдергивать кусочки.
- Перемешать - и все?
- Кто думает, что это легко - отойдите подальше, чтоб я до вас не докинула! Эти приблуды равномерно не замешиваются!
- А надо?
- Это кулич, детка, а не пирог с алкогольной начинкой.
Теперь пора это тесто распределять по формам. Написано, каждую форму нужно заполнить чуть больше чем на треть и оставить ещё на полчаса. У меня выходит два средних кулича. Разогреть духовку до 180° и поставить куличи выпекать. Обещали 25-30 минут.
На запах сдобы пришло детей больше, чем было. Сели на пол возле духовки, медитировать, шумно сглатывая слюну. Свет там включили, чтоб видно было, как куличи поднимаются выше формы. Потом духовку полагалось выключить, а куличи минут на пятнадцать в ней оставить. Это правильно. В горячую духовку дети не полезут, я спокойно сделаю глазурь из белков.
Белки сопротивляются отчаянно.
- Найдите мне Мишу! - рычу я.
Приводят Мишу.
- Спроси свою генетическую память, чего им не хватает?
- Добавь несколько капель лимонного сока или лимонной кислоты на кончике ножа. - и быстро ушел, чтоб не убила.
Украшаем куличи щедро, "потому что генеральский!" Нашли посыпку из старых запасов - золотые и серебряные бусины. Генеральский кулич украшаю сама, второй - все остальные. Второй кулич решили съесть сами, чтобы хоть знать - как оно, генералам?
И вот тут кульминация. Тут, а не где вы подумали. Потому что все эти печатные знаки выше - так, прелюдия. Дальше читать медленно и с паузами на точках.
Заходит муж.
Оценивающе смотрит на мой шедевр.
Удовлетворенно кивает.
Спрашивает:
- Ты со мной поедешь?
- Куда?
- К Володе.
- К генералу?!!
- Зачем к генералу? К Володе из Ташелки, которому ты кулич пекла.
Помню, дали чаю с коньяком, гладили по плечу... что-то говорили...
Я поехала к Володе. И сказала ему:
- Ешь, пожалуйста, при мне! Чтоб я видела!
И вегетарианец Володя ел. Такое у меня было лицо.
На следующий год, когда меня спросили, будем ли мы печь куличи, я ответила:
- Мы не баре. Купим в хлебном.
#ИринаКим
#кулич#пасха
Это кулич, яйца и текст в ленте, тот самый, матушки Ким, про генеральский кулич
Show more
ГЕНЕРАЛ ВОЛОДЯ, РЫЛЬЦА В ШАФРАНЕ
Я же еще не всем рассказала, как я пекла генеральский кулич! В группе много новеньких
Идея была не моя, как вы понимаете - мать десяти детей на такие извращения не способна! От силы куличи по рецепту "самый простой куличик, пошаговый видеоурок для ясельной группы". К тому же в те поры я писала именную икону одному генералу по имени Владимир. Все домашние трепетно хранили благое молчание, проходя мимо мастерской - младшие дети были уверены, что пишу я самому Путину, не меньше.
Итак, действие первое. Прямо накануне Пасхи приезжает мой муж и сообщает, что мне надо испечь кулич в подарок, для Владимира. У меня же, как вы понимаете, в голове ясно значится, что Владимиров существует только два - святой князь Владимир и собственно генерал, которому я пишу икону.
- Из чего же я тебе испеку, у меня и муки-то нету! - робко начинаю я.
- Пиши список. - перебивает меня муж.
Вижу, что настроен он решительно, фольклор бессилен, придется печь. Окей, Гугл, самый вкусный кулич. И откуда-то столько мегабайтов налетело, стопяцот рецептов сразу! Выбрал муж самый красивый, ткнул в картинку:
- Во! Пеки этот!
Под фотографией рецепт, начинается словами: "любимый кулич моей мамочки". Я копирую и отправляю мужу на телефон:
200г сливок 10% жирности, 40-50 г свежих дрожжей (сухих не менее 15г, но лучше все-таки брать свежие) 2/3 стакана сахара, ванильный сахар, столовая ложка мёда, 3 яйца, 200г топленого сливочного масла, 550г муки, стакан изюма и 100г фундука. Или миндаля. Только не грецких. Шафран. Кардамон. И цукаты.
И был вечер, и было утро... действие второе. Все по списку на столе, вокруг дети, бьют друг друга по рукам и приговаривают:
- Не жрать! Это генералу!
Я читаю рецепт:
- Очистить 100 грамм миндаля.
- Зачем? - спрашивают дети.
- Не знаю. Так надо.
Мы дружно ковыряем миндаль. Миндаль сопротивляется. Миша зашел водички попить, спас всех.
- Надо ошпарить! - сказал он и ушел.
Ошпарили. Не чистится. Ножом скребем. Опять Миша:
- Надо было оставить на сорок минут в кипятке!
Я ему сказала:
- Знаешь что... где ты был все эти годы, такой умный?
Ошпарили повторно. Пока миндаль шпарился, решили, чтоб два раза не ходить, посмотреть, что там еще шпарить надо. Изюм рекомендовалось просто промыть и обсушить на полотенце. Ошпарили на всякий случай, не замачивая. Дальше было жестко.
- "Один мускатный орех трут на мелкой терке, толкут для большего измельчения. Если ореха нет в целом виде, можно использовать 1 ч.л. молотого мускатного ореха... Берут 10 коробочек кардамона и раскрывают их, вынимая зернышки. Выкладывают зерна на доску и раскатывают скалкой. Если есть ступка, можно истолочь зерна в ней...
Рыльца шафрана разотрем в ступке и зальем водкой. Дадим настояться 2-3часа." - читала я притихшим детям, нервно колупая миндальный орешек.
- Мам, у нас все молотое! - в гробовой тишине кухни шепнула Настя.
Что делать с молотым сказано не было. Синтезировав полученную информацию, ошпарили все водкой, разложив по отдельным розеткам.
Тем временем миндаль наш дошпарился - оказалось, его и шкрябать не надо.
- У каждого орешка отрывают острый кончик, надавливают на орех с тупого края так, чтобы он вылетел из кожуры. Так, нажал на шкурку - и зернышко вылетает! - сказал Миша, до пояса бывший в тот момент в холодильнике.
- Тебя точно подменили в роддоме! - констатирую я.
Ладно, миндаль изрубили в капусту, изюм обсушили, смешали с миндалем... залили коньяком. Маменька автора рецепта была таки женщина утонченная и не лаптем щи хлебала!
В этот момент в кухне снова материализуется Миша, за ним другие старшие мальчики. Предлагают помощь - перемешивать изюм и орехи. Показывают паспорта. Вытолкала взашей.
Далее по рецепту шли сливки 10% жирности, стакан. "Нагреть, как детей купать." Ни в жизни детей в сливках не купала, так выросли! Нагрели. Высыпали столовую ложку сахара, соль и пакетик дрожжей с пометкой "для сдобы" - это уже не по списку, муж от себя выпендрился. Когда дрожжи стали подавать признаки жизни, добавили примерно грамм 200 муки, как следует размешали, накрыли полотенцем и поставили в теплое место на час-полтора.
Вот тут была ошибка номер два. Опару я недооценила явно. Это ж не тесто, так, опара... ничего подобного! Она прет как вопросы из трехлетки! Перевалили в кастрюлю. Прет! Пришлось брать кастрюлю побольше. В раковине миска, кастрюлька, ковшик, в котором грелись сливки и ковшик, в котором шпарился миндаль. Чувствуется, начало хорошее.
Дальше пойдет веселее, не спать!
Тот, кто дочитает до конца - лайк, чтоб я знала.
Все хотят помогать, а именно два яйца разделять на белки и желтки, поэтому яиц уходит гораздо больше. С третьей попытки белки убираем в холодильник, а желтки перетираем с сахаром, где-то 2/3стакана. Это делает Настя. Желтки должны побелеть. Настя красная, из-под венчика идет дым, она спрашивает, почему нельзя блендер?
- Потому что генеральский! - отвечают ей все хором.
Малыши едят яичницу из желткобелковой тренировочной массы, я распускаю до жидкого состояния пачку сливочного масла. До жидкого состояния, Карл, не до кипения! Стой и помешивай, и пусть весь мир подождет. Вилку подождет, тряпку, печеньку, помыть ручки, включить свет в туалете, и все, для чего существует вообще женщина-мать! Потому что генеральский!
Между тем опара кокетливо свешивает тентаклии. Окей, аккуратно вмешиваем в нее по очереди: одно целое яйцо, столовую ложку мёда, потом смесь желтков и сахара, потом - жидкое топленое масло. ПОТОМУ ЧТО ГЕНЕРАЛЬСКИЙ!
Дети уже съели яичницу, теперь суют пальцы во все по очереди и сравнивают на вкус. Мама! Роди меня обратно!
Вымешиваем и добавляем еще муку, 250 грамм. Написано: "Месить руками до гладкости." Не понимаю. Нужен переводчик. Переводчика нет. Месить хотят все. Шесть рук в кастрюле с тестом. Генерал спит спокойно, он не знает, что это диверсия. "Тесто должно получится мягким, гладким, но не крутым, можно по ситуации добавить немного муки, но без фанатизма". Мне опять нужен переводчик! Я уже вообще ничего не понимаю! Настя отодвигает меня вместе с детьми.
- Месить надо долго, чем дольше - тем лучше. Руки смазывать маслом, чтоб муки не пересыпать. - переводит она.
Вымешенное тесто ставит в теплое место, нас выгоняет из кухни. Из кухни уходить никто не хочет, все ждут генеральский кулич! У меня дергается веко. Я наливаю себе кофе, вспоминаю, что в коньяке изюм с орехами, хочу слить излишки себе в чашку для восстановления нервной системы. И что вы думаете? Излишков нет! Изюм выпил все! И шафран с кардамоном выпили все! Нервничают, наверное. Потому что генеральский.
- Тесто подошло! - кричит Настя. - Его стало в два раза больше!
И начинается действие третье. Священнодействие.
Теперь, согласно инструкции, надо вмешать в тесто все эти пьяные ингредиенты, а также разноцветные цукаты. Дети обступили меня, пытаются выдергивать кусочки.
- Перемешать - и все?
- Кто думает, что это легко - отойдите подальше, чтоб я до вас не докинула! Эти приблуды равномерно не замешиваются!
- А надо?
- Это кулич, детка, а не пирог с алкогольной начинкой.
Теперь пора это тесто распределять по формам. Написано, каждую форму нужно заполнить чуть больше чем на треть и оставить ещё на полчаса. У меня выходит два средних кулича. Разогреть духовку до 180° и поставить куличи выпекать. Обещали 25-30 минут.
На запах сдобы пришло детей больше, чем было. Сели на пол возле духовки, медитировать, шумно сглатывая слюну. Свет там включили, чтоб видно было, как куличи поднимаются выше формы. Потом духовку полагалось выключить, а куличи минут на пятнадцать в ней оставить. Это правильно. В горячую духовку дети не полезут, я спокойно сделаю глазурь из белков.
Белки сопротивляются отчаянно.
- Найдите мне Мишу! - рычу я.
Приводят Мишу.
- Спроси свою генетическую память, чего им не хватает?
- Добавь несколько капель лимонного сока или лимонной кислоты на кончике ножа. - и быстро ушел, чтоб не убила.
Украшаем куличи щедро, "потому что генеральский!" Нашли посыпку из старых запасов - золотые и серебряные бусины. Генеральский кулич украшаю сама, второй - все остальные. Второй кулич решили съесть сами, чтобы хоть знать - как оно, генералам?
И вот тут кульминация. Тут, а не где вы подумали. Потому что все эти печатные знаки выше - так, прелюдия. Дальше читать медленно и с паузами на точках.
Заходит муж.
Оценивающе смотрит на мой шедевр.
Удовлетворенно кивает.
Спрашивает:
- Ты со мной поедешь?
- Куда?
- К Володе.
- К генералу?!!
- Зачем к генералу? К Володе из Ташелки, которому ты кулич пекла.
Помню, дали чаю с коньяком, гладили по плечу... что-то говорили...
Я поехала к Володе. И сказала ему:
- Ешь, пожалуйста, при мне! Чтоб я видела!
И вегетарианец Володя ел. Такое у меня было лицо.
На следующий год, когда меня спросили, будем ли мы печь куличи, я ответила:
- Мы не баре. Купим в хлебном.
#ИринаКим
#кулич#пасха
Грузинское чудо.
Пять утра. Телефон разрывается. Это значит, что в городе БарнаулеShow more кто-то из моих близких уже проснулся, позавтракал, пришёл на работу и решил, что самое время сообщить мне последние новости или просто поболтать. Трубку я беру всегда, всё равно разбудили, да и мало ли, что там случилось.
— Алло! (сиплым голосом).
— Ты спишь, что ли?!
— Пять утра у нас, действительно, чего это я сплю...
Ой... Точно... Извини, у вас же минус четыре к Барнаулу...
И дальше, без переходов и преамбул, начинается выпуск последних алтайских новостей. Дело это уже привычное, и я давно не злюсь на будителей. Родня. Куда деваться. Попытки не брать трубку или отключать звук ни к чему не приводят, потому что, когда телефон отключён, мне никто никогда не позвонит. Мистическая связь с моей трубкой позволяет близким чётко определять, когда она находится и рабочем состоянии.
Тем памятным утром бодрые звуки рингтона начали терзать мою опочивальню с четырёх утра. Двумя руками поднимаю веки, смотрю на экран — Маргарита. Школьно-семинарская моя подруга.
Учитывая, что мы с ней созваниваемся «через день, да каждый день», ранний звонок меня насторожил, но не разбудил. Подождёт, не маленькая, совесть надо иметь-будить подругу в такую рань.
Сбрасываю вызов, пытаюсь досмотреть утренний сон. Да не тут-то было. На экране высвечивается сообщение: «Перезвони срочно, у меня беда».
Набираю ей тут же, конечно.
— Маргарита, что случилось?!
Молчание.
— Рита! Что?!
В трубке какой-то хрип.
— Мать, если тебя ещё не убили, я приеду и добью тебя сама! Что?!
— Он умер, Ульян, он умер...
— Да кто, Господи, кто, Маргарита?!
— Ребёнок умер.
— Господи, чей?! Мой?! (У Маргариты нет детей.)
— Дура... Мой, мой ребёнок умер, всё...
И тихий вой, такой, как будто подругу мою душат подушкой.
Тут я понимаю, что либо Маргарита как-то ловко успела за сутки сойти с ума, либо я чего-то не знаю.
— Рита, пожалуйста, скажи мне, где ты?
(Ведь ещё остаётся надежда на то, что корпоратив какой с вечера был, человек чересчур хорошо провёл время, да и привиделось чего, мало ли, дело-то житейское.)
— Я в больнице, Ульян.
— Да в какой?! В скорбный дом тебя, что ли свезли?! Ты можешь хоть что-то мне внятно объяснить?
— Я не хотела никому говорить, боялась сама себя сглазить, Уль, я была беременна, пять месяцев уже. Всё было хорошо, а вчера он умер... Замер. Всё.
Рита много лет неистово боролась с бесплодием, отдавая этому всю душу и содержимое кошелька. Все круги гинекологического ада к этому времени она прошла не один раз, и, честно говоря, я думала, что эту тему она для себя закрыла, потому что давненько я не слышала от неё историй про бесконечные госпитализации, приёмы гормонов и цены на ЭКО.
— Рита... Не плачь, Рита... (Господи, что говорить в такой ситуации? Как утешить?)
— Чем, Ульян, чем я хуже всех?! Чем я Бога так прогневила?! Почему Он мне дал эту радость, а потом отнял?! Ребёнок уже толкался, я уже имя придумала, я его любила уже больше жизни! Почему?! Я смирилась, что меня замуж не берут, ладно, но ребёнка, ребёнка почему отняли?!
— Рита... Рита, это не ты, Рита... Ты не виновата...
— А кто?!
— Рита...
— Кто?! Кто меня проклял?!
— Да мужики, мужики виноваты. Слабые они все, больные, ни замуж выйти, ни зачать (Боже, что я несу!). Рита, ты бросай всё и срочно приезжай ко мне, поедем в Грузию, вдвоём. (Какая Грузия? Зачем? Отродясь там не была.)
— Меньшикова, я понимаю, что у тебя четыре утра и ты плохо соображаешь, но при чём тут Грузия? И мужики?
— Рит, там тепло ещё сейчас, солнце, фрукты, вино и хачапури. И мужчины, красивые и здоровые. Ты ж у меня королевишна, я тебя там замуж отдам, нарожаешь джигитов, будете виноград выращивать, апельсины-мандарины... (На что я туда поеду? Только из отпуска, первая рабочая неделя.)
— Меньшикова, ты чокнутая... Пока. Перезвоню.
Через две недели Маргарита уже была в Москве и поезд Москва-Владикавказ мчал нас навстречу Военно-Грузинской дороге, чахохбили и «Хванчкаре».
Ехать не близко, решили в дороге виртуально изучить туристические тропы Грузии, не ограничивая себя гастрономическим туризмом. Ритка уже немного отошла, конечно, но... Вы же понимаете, женщине, так жаждущей материнства и потерявшей ребёнка, никакой «переменой мест» рану не зашьёшь. Поэтому я изо всех сил, суетясь, пыталась занять наше с ней время, чтобы отвлечь, чтобы не думала о своей беде.
Мы обсуждали всевозможные маршруты, рассчитывая, как уложиться в то время, которым мы располагаем, чтобы по максимуму успеть везде. Безостановочно распивали чаи, ели и старательно делали вид, что ничего не произошло. Что мы просто весёлые туристки, которые вот так, запросто, сорвались и поехали в тёплые края.
Перед Владикавказом ранним утром мы выскочили на перрон подышать уже почти горным воздухом и поделиться с местными, очень пронырливыми собачками, оставшейся с вечерней трапезы «Краковской».
— А что за станция? — мы ехали в последнем вагоне, и здание вокзала было довольно далеко от нас, чтобы разглядеть буквы на его фасаде.
— Беслан, — ответила проводница.
— Беслан... — повторила за ней Маргарита, — Беслан, — и быстро заскочила в вагон.
Я стояла на перроне, смотрела на бодрых бесланских таксистов, зазывающих ехать с ними хоть в Грузию, хоть в Армению. На привычно флиртующих с ними проводниц, на собаку, которая с вопросительно следила за тем, куда же я в результате дену пакет с «Краковской», в то время, как память чётко по кадрам показывала мне видеорепортаж того страшного дня, когда в этом городке случилась самая ужасная рукотворная трагедия, расколовшая жизнь на «до и после». Отдав «Краковскую» изнывающему псу, я тоже зашла в вагон.
Поехали. Маргарита лежала на своей полке, отвернувшись к стене.
— Рита, давай паковаться, скоро приезжаем.
— Да... Сейчас... Ульян, ты представь, ты только представь, ты его родила, он такой маленький, жалкий, беззащитный, потом растёт, пошёл, заговорил, в садике ему деревянным паровозиком по голове стукнули, бежишь, заступаешься, потом вы покупаете рубашку белую, брючки, туфельки, такие маленькие, мужские, срезаете георгины в палисаднике и идёте в школу. В первый раз в первый класс. И начинается этот кошмар, в одну минуту... Или он уже большой, десятиклассник, сам идёт на линейку, без тебя, а там... Там всё это происходит... И ты мечешься, кричишь, тебя не пускают в эту школу...
— Рита... Не надо.
— А потом ты идёшь и ищешь его там. Находишь...
— Рита!
Сажусь к ней на полку, и мы начинаем реветь, обнявшись. Подходит проводница. Она всё понимает, но долг превыше всего.
— Бельё сдавайте, подъезжаем.
Сумки утрамбованы, бельё и подстаканники сданы, до прибытия минут пять. Беру телефон, захожу в интернет, страница обновляется, и поисковый запрос выбрасывает меня на грузинский форум, где я, естественно, ничего не понимаю, и готова уже была обновить поиск, как глаз мой цепляется за фото с очень странным и нечётким изображением. Увеличиваю картинку и понимаю, что это очень необычное изображение какой-то святой. Обсуждение под этим фото идёт очень бурное и я, просто ради интереса, начинаю выяснять, что это за икона или фреска.
Нахожу. Читаю: «Икона беременной Богородицы». Эта икона Богородицы была найдена в одном из женских монастырей западной Грузии. При ремонте был поднят пол, под которым оказалось хранилище ряда уникальных икон. Среди прочих была обнаружена и эта икона Марии, носящей во чреве Христа. Пытаюсь найти что-то ещё, помимо этой скудной информации, бесполезно. Ни название монастыря, ни его географическое положение нигде не указано. Ладно, ищущий да обрящет, добраться бы до компьютера.
— Рита, смотри, что я нашла.
— Кто это?
— На, почитай, будем искать.
— Уля! Нам туда надо. Срочно. Где это?!
— Найдём, Рита, язык до Киева доведет. Хватай поклажу, выходим.
Мы быстро нашли такси, договорились о цене и помчались в сторону Верхнего Ларса, на границу России и Грузии.
Всё. Теперь у нас была цель. Если в самом начале путешествия эта цель была неясна никому, кроме расхожего «развеяться», то теперь нам всё стало ясно и понятно. Куда, к кому и зачем. Мы едем к Божией Матери, за утешением.
Только где и как искать этот образ, этот храм, где он хранится, не знал никто. И всё было против того, чтобы мы его нашли.
Началось всё с того, что почему-то на границе у нас пропал интернет, а ни названия гостиницы, которую мы забронировали, ни её адреса мы, по-девичьи, не сохранили. И бедный Важа, который нас вёз из Владикавказа до Тбилиси, поднял на уши весь город, чтобы найти нашу гостиницу. Мы сто раз перезагружали наши смартфоны-айфоны, но они упорно не желали включаться и подключаться к грузинскому интернету. Нас допрашивали с пристрастием на русском, английском и грузинском языках на предмет хотя бы начала или окончания названия, хотя бы улицы... Но тщетно.
И тут Маргарита после четырёх часов бесплодных поисков подпрыгивает и вопит:
— Вспомнила, я вспомнила! Астаниани, Астаниани! Улица Астаниани!
Важа и группа поддержки в количестве восемнадцати человек хором ответили Рите:
— Ва-а-а-ах! Маргарита,нет такой улицы в Тбилисо!
И уже только тёмным вечером, когда Важа и группа поддержки уже восьмой раз кормили нас обильной грузинской едой, кто-то из Важиных друзей громко воскликнул:
— Асатиани! Улица Асатиани! (Запомните это название, это очень важно.)
За пять минут выяснили, что наша гостиница именно там и находится. Созвонились с владельцами и через час (надо всё доесть! Люди обидятся!) мы наконец-то попали в маленький, до невозможности уютный гостевой дом в самом центре Старого города, с крыши которого открывается дивный вид, ради которого, собственно, мы и выбрали это место.
Мы обнимаемся с Важей и всей группой поддержки, неловко пытаемся всучить хоть немного денег (да за бензин, Боже упаси, больше ни за что).
— Э-э-э-э, девочки, не надо обижать старого Важу! Вы наши гости, какие деньги, уберите... Добро пожаловать в Грузию!
И мы пожаловали. Теплейшей звёздной тбилисской ночью мы сидели на крыше нашего отельчика, пили кофе, смотрели на переливающийся огнями Тбилиси и были счастливы.
И тут начинается самая настоящая девочковая история.
Маргарита, она хоть и после трагедии личной, но ведь женщина. А конец сентября и начало октября в Грузии — это ж не сибирская осень. А Рита ни одного завалященького летнего платья с собой не захватила. И три дня, целых три дня мы пытались совместить поиски платья, поиски информации о загадочном монастыре с редкой иконой и туристическими тропами.
За тремя зайцами... Естественно, что ни одного из них поймать не могли. Мы нарыли очень и очень скудную информацию о монастыре. Ни названия, ничего, только название села, рядом с которым стоит этот монастырь, — Дирби. Никто, никто из тех, кого мы встречали на рыночках, в торговых павильонах, магазинах, не знал ничего ни о Дирби, ни о монастыре.
Меня, честно признаться, уже стали раздражать поиски платья в ущерб туристическим радостям. Платья были, но то цвет не тот, то фасон, то размер...
И тут, после трёхчасового марш-броска по рынку, когда я готова была уже придушить Риту (а я терпеть не могу долго ходить по магазинам и развалам), на остановке я вижу священника в рясе и бросаюсь к нему со всех ног.
Очень сумбурно, не успев даже поздороваться, я рассказала ему всю нашу историю и прошу помочь найти нам этот неведомый монастырь.
Священник внимательно меня выслушал, ничего не ответил, достал телефон, кому-то позвонил, и пока он говорил, к нам подъехал автомобиль, в который всё ещё разговаривающий по телефону батюшка деликатно нас запихнул. И мы, не сопротивляясь и не задавая вопросов, куда-то поехали.
Через пару часов мы уже стояли у запертых ворот маленького старинного монастыря, не веря своему счастью. Навстречу нам со связкой ключей вышла сестра Тамара. Открыла храм, впустила туда трясущуюся Риту с батюшкой, а меня отправила любоваться необыкновенной красоты монастырскими розами.
Конечно, чуть погодя я тоже попали в храм.Сестра Тамара рассказала нам его историю, историю чудотворного образа Пресвятой Богородицы, который был случайно обретён совершенно случайно. С благословения игуменьи подарила нам с Ритой иконы, освящённые пояски, свечи, вино, ладан, и мы только хлопали глазами от такой нечаянной радости...
Мама Георгий (а в Грузии обращение к священнику именно такое — мама), дождавшись, когда мы, навосхищавшись, намолимся и повёз нас, нет, не в отель, он повез нас к себе в гости, где к нашему приезду уже был готов невероятный, даже по широким кавказским меркам, стол.
Кто мы были ему? Да никто. Две плутающие по городу туристки. Он просто шёл по своим делам и в одну минуту всё бросил, чтобы отвезти нас за тридевять земель, а потом озадачил своих близких приёмом незваных гостей.
Всё это — уже совсем другая история. И наше застолье, и наше дальнейшее путешествие в удивительную Армению, куда мы и не думали попасть. Это от начала и до конца было необычное путешествие, с очень необычным туроператором, который вырвал нас с Маргаритой из нашего рабочего уже графика и повел своими путями, не спрашивая нашего на то согласия. И хватило времени, и хватило денег, как ни странно, всего хватило.
Через полтора года у Маргариты родился отличный мальчишка. В сорок три года. При диагнозе бесплодие какой-то там невероятной степени, когда никакие деньги, никакие врачи, никакое ЭКО не могли помочь. Уже без надежды и без веры в чудо.
А фамилия того замечательного батюшки, которого мы случайно встретили у тбилисского рынка, — Асатиани. Как и название той улочки, которую мы полдня искали, приехав в Тбилисо.
Совпадения? Случайности? Нет... это Промысл Божий, который ведёт тебя именно туда, куда нужно. И ты получаешь нечаянное утешение именно в тот момент, когда готов отчаяться.
А ведь мы ехали просто «развеяться». Но у Бога на каждого из нас свои планы. Наши Он, к счастью, в расчёт не берёт:)
(Поддержать автора:
4276 3801 2020 8330 (Сбер. Юлия Владимировна М.)
или по номеру телефона
+7 925 181 00 89).
Пять утра. Телефон разрывается. Это значит, что в городе БарнаулеShow more кто-то из моих близких уже проснулся, позавтракал, пришёл на работу и решил, что самое время сообщить мне последние новости или просто поболтать. Трубку я беру всегда, всё равно разбудили, да и мало ли, что там случилось.
— Алло! (сиплым голосом).
— Ты спишь, что ли?!
— Пять утра у нас, действительно, чего это я сплю...
Ой... Точно... Извини, у вас же минус четыре к Барнаулу...
И дальше, без переходов и преамбул, начинается выпуск последних алтайских новостей. Дело это уже привычное, и я давно не злюсь на будителей. Родня. Куда деваться. Попытки не брать трубку или отключать звук ни к чему не приводят, потому что, когда телефон отключён, мне никто никогда не позвонит. Мистическая связь с моей трубкой позволяет близким чётко определять, когда она находится и рабочем состоянии.
Тем памятным утром бодрые звуки рингтона начали терзать мою опочивальню с четырёх утра. Двумя руками поднимаю веки, смотрю на экран — Маргарита. Школьно-семинарская моя подруга.
Учитывая, что мы с ней созваниваемся «через день, да каждый день», ранний звонок меня насторожил, но не разбудил. Подождёт, не маленькая, совесть надо иметь-будить подругу в такую рань.
Сбрасываю вызов, пытаюсь досмотреть утренний сон. Да не тут-то было. На экране высвечивается сообщение: «Перезвони срочно, у меня беда».
Набираю ей тут же, конечно.
— Маргарита, что случилось?!
Молчание.
— Рита! Что?!
В трубке какой-то хрип.
— Мать, если тебя ещё не убили, я приеду и добью тебя сама! Что?!
— Он умер, Ульян, он умер...
— Да кто, Господи, кто, Маргарита?!
— Ребёнок умер.
— Господи, чей?! Мой?! (У Маргариты нет детей.)
— Дура... Мой, мой ребёнок умер, всё...
И тихий вой, такой, как будто подругу мою душат подушкой.
Тут я понимаю, что либо Маргарита как-то ловко успела за сутки сойти с ума, либо я чего-то не знаю.
— Рита, пожалуйста, скажи мне, где ты?
(Ведь ещё остаётся надежда на то, что корпоратив какой с вечера был, человек чересчур хорошо провёл время, да и привиделось чего, мало ли, дело-то житейское.)
— Я в больнице, Ульян.
— Да в какой?! В скорбный дом тебя, что ли свезли?! Ты можешь хоть что-то мне внятно объяснить?
— Я не хотела никому говорить, боялась сама себя сглазить, Уль, я была беременна, пять месяцев уже. Всё было хорошо, а вчера он умер... Замер. Всё.
Рита много лет неистово боролась с бесплодием, отдавая этому всю душу и содержимое кошелька. Все круги гинекологического ада к этому времени она прошла не один раз, и, честно говоря, я думала, что эту тему она для себя закрыла, потому что давненько я не слышала от неё историй про бесконечные госпитализации, приёмы гормонов и цены на ЭКО.
— Рита... Не плачь, Рита... (Господи, что говорить в такой ситуации? Как утешить?)
— Чем, Ульян, чем я хуже всех?! Чем я Бога так прогневила?! Почему Он мне дал эту радость, а потом отнял?! Ребёнок уже толкался, я уже имя придумала, я его любила уже больше жизни! Почему?! Я смирилась, что меня замуж не берут, ладно, но ребёнка, ребёнка почему отняли?!
— Рита... Рита, это не ты, Рита... Ты не виновата...
— А кто?!
— Рита...
— Кто?! Кто меня проклял?!
— Да мужики, мужики виноваты. Слабые они все, больные, ни замуж выйти, ни зачать (Боже, что я несу!). Рита, ты бросай всё и срочно приезжай ко мне, поедем в Грузию, вдвоём. (Какая Грузия? Зачем? Отродясь там не была.)
— Меньшикова, я понимаю, что у тебя четыре утра и ты плохо соображаешь, но при чём тут Грузия? И мужики?
— Рит, там тепло ещё сейчас, солнце, фрукты, вино и хачапури. И мужчины, красивые и здоровые. Ты ж у меня королевишна, я тебя там замуж отдам, нарожаешь джигитов, будете виноград выращивать, апельсины-мандарины... (На что я туда поеду? Только из отпуска, первая рабочая неделя.)
— Меньшикова, ты чокнутая... Пока. Перезвоню.
Через две недели Маргарита уже была в Москве и поезд Москва-Владикавказ мчал нас навстречу Военно-Грузинской дороге, чахохбили и «Хванчкаре».
Ехать не близко, решили в дороге виртуально изучить туристические тропы Грузии, не ограничивая себя гастрономическим туризмом. Ритка уже немного отошла, конечно, но... Вы же понимаете, женщине, так жаждущей материнства и потерявшей ребёнка, никакой «переменой мест» рану не зашьёшь. Поэтому я изо всех сил, суетясь, пыталась занять наше с ней время, чтобы отвлечь, чтобы не думала о своей беде.
Мы обсуждали всевозможные маршруты, рассчитывая, как уложиться в то время, которым мы располагаем, чтобы по максимуму успеть везде. Безостановочно распивали чаи, ели и старательно делали вид, что ничего не произошло. Что мы просто весёлые туристки, которые вот так, запросто, сорвались и поехали в тёплые края.
Перед Владикавказом ранним утром мы выскочили на перрон подышать уже почти горным воздухом и поделиться с местными, очень пронырливыми собачками, оставшейся с вечерней трапезы «Краковской».
— А что за станция? — мы ехали в последнем вагоне, и здание вокзала было довольно далеко от нас, чтобы разглядеть буквы на его фасаде.
— Беслан, — ответила проводница.
— Беслан... — повторила за ней Маргарита, — Беслан, — и быстро заскочила в вагон.
Я стояла на перроне, смотрела на бодрых бесланских таксистов, зазывающих ехать с ними хоть в Грузию, хоть в Армению. На привычно флиртующих с ними проводниц, на собаку, которая с вопросительно следила за тем, куда же я в результате дену пакет с «Краковской», в то время, как память чётко по кадрам показывала мне видеорепортаж того страшного дня, когда в этом городке случилась самая ужасная рукотворная трагедия, расколовшая жизнь на «до и после». Отдав «Краковскую» изнывающему псу, я тоже зашла в вагон.
Поехали. Маргарита лежала на своей полке, отвернувшись к стене.
— Рита, давай паковаться, скоро приезжаем.
— Да... Сейчас... Ульян, ты представь, ты только представь, ты его родила, он такой маленький, жалкий, беззащитный, потом растёт, пошёл, заговорил, в садике ему деревянным паровозиком по голове стукнули, бежишь, заступаешься, потом вы покупаете рубашку белую, брючки, туфельки, такие маленькие, мужские, срезаете георгины в палисаднике и идёте в школу. В первый раз в первый класс. И начинается этот кошмар, в одну минуту... Или он уже большой, десятиклассник, сам идёт на линейку, без тебя, а там... Там всё это происходит... И ты мечешься, кричишь, тебя не пускают в эту школу...
— Рита... Не надо.
— А потом ты идёшь и ищешь его там. Находишь...
— Рита!
Сажусь к ней на полку, и мы начинаем реветь, обнявшись. Подходит проводница. Она всё понимает, но долг превыше всего.
— Бельё сдавайте, подъезжаем.
Сумки утрамбованы, бельё и подстаканники сданы, до прибытия минут пять. Беру телефон, захожу в интернет, страница обновляется, и поисковый запрос выбрасывает меня на грузинский форум, где я, естественно, ничего не понимаю, и готова уже была обновить поиск, как глаз мой цепляется за фото с очень странным и нечётким изображением. Увеличиваю картинку и понимаю, что это очень необычное изображение какой-то святой. Обсуждение под этим фото идёт очень бурное и я, просто ради интереса, начинаю выяснять, что это за икона или фреска.
Нахожу. Читаю: «Икона беременной Богородицы». Эта икона Богородицы была найдена в одном из женских монастырей западной Грузии. При ремонте был поднят пол, под которым оказалось хранилище ряда уникальных икон. Среди прочих была обнаружена и эта икона Марии, носящей во чреве Христа. Пытаюсь найти что-то ещё, помимо этой скудной информации, бесполезно. Ни название монастыря, ни его географическое положение нигде не указано. Ладно, ищущий да обрящет, добраться бы до компьютера.
— Рита, смотри, что я нашла.
— Кто это?
— На, почитай, будем искать.
— Уля! Нам туда надо. Срочно. Где это?!
— Найдём, Рита, язык до Киева доведет. Хватай поклажу, выходим.
Мы быстро нашли такси, договорились о цене и помчались в сторону Верхнего Ларса, на границу России и Грузии.
Всё. Теперь у нас была цель. Если в самом начале путешествия эта цель была неясна никому, кроме расхожего «развеяться», то теперь нам всё стало ясно и понятно. Куда, к кому и зачем. Мы едем к Божией Матери, за утешением.
Только где и как искать этот образ, этот храм, где он хранится, не знал никто. И всё было против того, чтобы мы его нашли.
Началось всё с того, что почему-то на границе у нас пропал интернет, а ни названия гостиницы, которую мы забронировали, ни её адреса мы, по-девичьи, не сохранили. И бедный Важа, который нас вёз из Владикавказа до Тбилиси, поднял на уши весь город, чтобы найти нашу гостиницу. Мы сто раз перезагружали наши смартфоны-айфоны, но они упорно не желали включаться и подключаться к грузинскому интернету. Нас допрашивали с пристрастием на русском, английском и грузинском языках на предмет хотя бы начала или окончания названия, хотя бы улицы... Но тщетно.
И тут Маргарита после четырёх часов бесплодных поисков подпрыгивает и вопит:
— Вспомнила, я вспомнила! Астаниани, Астаниани! Улица Астаниани!
Важа и группа поддержки в количестве восемнадцати человек хором ответили Рите:
— Ва-а-а-ах! Маргарита,нет такой улицы в Тбилисо!
И уже только тёмным вечером, когда Важа и группа поддержки уже восьмой раз кормили нас обильной грузинской едой, кто-то из Важиных друзей громко воскликнул:
— Асатиани! Улица Асатиани! (Запомните это название, это очень важно.)
За пять минут выяснили, что наша гостиница именно там и находится. Созвонились с владельцами и через час (надо всё доесть! Люди обидятся!) мы наконец-то попали в маленький, до невозможности уютный гостевой дом в самом центре Старого города, с крыши которого открывается дивный вид, ради которого, собственно, мы и выбрали это место.
Мы обнимаемся с Важей и всей группой поддержки, неловко пытаемся всучить хоть немного денег (да за бензин, Боже упаси, больше ни за что).
— Э-э-э-э, девочки, не надо обижать старого Важу! Вы наши гости, какие деньги, уберите... Добро пожаловать в Грузию!
И мы пожаловали. Теплейшей звёздной тбилисской ночью мы сидели на крыше нашего отельчика, пили кофе, смотрели на переливающийся огнями Тбилиси и были счастливы.
И тут начинается самая настоящая девочковая история.
Маргарита, она хоть и после трагедии личной, но ведь женщина. А конец сентября и начало октября в Грузии — это ж не сибирская осень. А Рита ни одного завалященького летнего платья с собой не захватила. И три дня, целых три дня мы пытались совместить поиски платья, поиски информации о загадочном монастыре с редкой иконой и туристическими тропами.
За тремя зайцами... Естественно, что ни одного из них поймать не могли. Мы нарыли очень и очень скудную информацию о монастыре. Ни названия, ничего, только название села, рядом с которым стоит этот монастырь, — Дирби. Никто, никто из тех, кого мы встречали на рыночках, в торговых павильонах, магазинах, не знал ничего ни о Дирби, ни о монастыре.
Меня, честно признаться, уже стали раздражать поиски платья в ущерб туристическим радостям. Платья были, но то цвет не тот, то фасон, то размер...
И тут, после трёхчасового марш-броска по рынку, когда я готова была уже придушить Риту (а я терпеть не могу долго ходить по магазинам и развалам), на остановке я вижу священника в рясе и бросаюсь к нему со всех ног.
Очень сумбурно, не успев даже поздороваться, я рассказала ему всю нашу историю и прошу помочь найти нам этот неведомый монастырь.
Священник внимательно меня выслушал, ничего не ответил, достал телефон, кому-то позвонил, и пока он говорил, к нам подъехал автомобиль, в который всё ещё разговаривающий по телефону батюшка деликатно нас запихнул. И мы, не сопротивляясь и не задавая вопросов, куда-то поехали.
Через пару часов мы уже стояли у запертых ворот маленького старинного монастыря, не веря своему счастью. Навстречу нам со связкой ключей вышла сестра Тамара. Открыла храм, впустила туда трясущуюся Риту с батюшкой, а меня отправила любоваться необыкновенной красоты монастырскими розами.
Конечно, чуть погодя я тоже попали в храм.Сестра Тамара рассказала нам его историю, историю чудотворного образа Пресвятой Богородицы, который был случайно обретён совершенно случайно. С благословения игуменьи подарила нам с Ритой иконы, освящённые пояски, свечи, вино, ладан, и мы только хлопали глазами от такой нечаянной радости...
Мама Георгий (а в Грузии обращение к священнику именно такое — мама), дождавшись, когда мы, навосхищавшись, намолимся и повёз нас, нет, не в отель, он повез нас к себе в гости, где к нашему приезду уже был готов невероятный, даже по широким кавказским меркам, стол.
Кто мы были ему? Да никто. Две плутающие по городу туристки. Он просто шёл по своим делам и в одну минуту всё бросил, чтобы отвезти нас за тридевять земель, а потом озадачил своих близких приёмом незваных гостей.
Всё это — уже совсем другая история. И наше застолье, и наше дальнейшее путешествие в удивительную Армению, куда мы и не думали попасть. Это от начала и до конца было необычное путешествие, с очень необычным туроператором, который вырвал нас с Маргаритой из нашего рабочего уже графика и повел своими путями, не спрашивая нашего на то согласия. И хватило времени, и хватило денег, как ни странно, всего хватило.
Через полтора года у Маргариты родился отличный мальчишка. В сорок три года. При диагнозе бесплодие какой-то там невероятной степени, когда никакие деньги, никакие врачи, никакое ЭКО не могли помочь. Уже без надежды и без веры в чудо.
А фамилия того замечательного батюшки, которого мы случайно встретили у тбилисского рынка, — Асатиани. Как и название той улочки, которую мы полдня искали, приехав в Тбилисо.
Совпадения? Случайности? Нет... это Промысл Божий, который ведёт тебя именно туда, куда нужно. И ты получаешь нечаянное утешение именно в тот момент, когда готов отчаяться.
А ведь мы ехали просто «развеяться». Но у Бога на каждого из нас свои планы. Наши Он, к счастью, в расчёт не берёт:)
(Поддержать автора:
4276 3801 2020 8330 (Сбер. Юлия Владимировна М.)
или по номеру телефона
+7 925 181 00 89).
153 views