Лица ВКонтакте

Описание: Эта группа посвящается артисту, поэту, драматургу, композитору, маргиналу и провокатору С. Гензбуру (Люсьен Гинсбург) В описании группы использована заметка К. Рождественской.

***
Знаменитая шутка Сержа Гензбура «я родился под счастливой звездой» вынесена на заднюю сторону обложки этого сборника. Счастливой звездой Гензбур называл желтую звезду, которую носили евреи во время Второй мировой. Он прошел путь от Люсьена Гинзбурга (имя, данное ему при рождении) до Сержа Гензбура, от чистенького русско-еврейского мальчика до enfant terrible французской эстрады. Ранимый циник, обаятельное уродище, чудило, способное сжечь в прямом эфире 500-франковую банкноту (говорят, фальшивую), или, опять-таки в прямом эфире, заявить Уитни Хьюстон, что хочет ее трахнуть.

Серж Гензбур (по-французски): Вы прекрасно выглядите.
Ведущий (переводит): Он говорит, что вы замечательно выглядите.
Уитни Хьюстон: Спасибо.
С.Г.: Она превосходна.
В.: Он говорит, что вы потрясающая.
С.Г.: Нет, я сказал, что она гений.
В.: Он говорит, что вы гений.
У.Х.: Спасибо.
С.Г.: Я хочу ее трахнуть.
В.: Он говорит, что вы очень красивая.
С.Г.: Дайте мне самому поговорить. (На плохом английском.) Я сказал, что хочу ее трахнуть.

Любимец французов, он издевался над собственным уродством, возмущал общественность своими выходками, жил с Брижит Бардо и Джейн Биркин, хотел быть несравнимым и несравненным; он пел о мужчинах, женщинах, сексе, пел «Марсельезу», «Я люблю тебя… я тебя тоже нет» и песню о том, что «Бог – еврей», он был эпатажником и эстетом. Лучшая часть книги – интервью Гензбура о сексе и смерти, гордость журналиста Бруно Байона. Байон заставил Гензбура придумать себе смерть, и музыкант рассказывает о своей будущей кончине со вкусом, заводясь от самой мысли о ней. Он пытается представить ее уникальной, прекрасной и отвратительной. Он умрет, окруженный девочками. Нет, мальчиками! Нет, он пустит себе пулю в рот! Нет, он не умрет вообще, он будет жить внутри своей собаки! Потом он так же долго, подробно, заводясь от собственных рассказов, рассуждает о сексе.
Иногда эти тексты напоминают пьесы Хармса, иногда – междусобойчик обкуренных панк-звезд. Никаких откровений, сплошные «шокирующие признания», которые перестают шокировать уже на второй или третьей странице. «Я человек-черновик, у меня нет правил», — говорит Гензбур в одном из интервью. Но этот сборник доказывает, что правила есть, и они удивительно просты.
Правило первое: никогда не делай того, что делают все.

С.Гензбур: И пуля из золота. Нет, из платины!
Байон: Как Потоцкий?
С.Гензбур: Ах да. Это уже было… Черт! Это уже было! Да, но я… но у меня была пуля «дум-дум»! Я отметился на славу. Я загадил апартаменты.

Правило второе: играй словами, смыслы появятся сами. Переводчикам пришлось тяжело, часть этих игр со словами объяснена в примечаниях, другая переведена – как смогли, так и перевели: «Это было бы чертовски парадоксально…» — «Чертовски парадно и сально».
Правило третье, главное: надо помнить, что всё – полная фигня. При жизни, после смерти – фигня. Секс с мальчиками или с девочками, фотографии совокупляющихся людей и животных, копрофагия и трогательные воспоминания об умершей собаке — фигня. Смысл лишь в том, чтобы «бросать вызов всему запрещенному», «выходить за рамки предложенного».
Выполняя все эти правила, Гензбур предстает перед читателем не обаятельным властителем жизни, музыкантом, восторженно исследующим всё обнаженное тело современной песни, а жалким, заигравшимся, глупым мальчишкой, который только и делает, что пытается поразить окружающих. Он говорит о сексе, как маленький мальчик, жужжащий и бибикающий вместе с новой игрушечной машинкой. Он говорит о смерти, как маленький мальчик, пытающийся напугать маму.
Но больше всего он боится не смерти, не бессилия, не славы, не забвения: больше всего он боится быть как все.